Так завершена мобилизация в России или все-таки нет? Разбираемся в заявлениях Путина, Пескова и Минобороны

Пресс-секретарь президента РФ Дмитрий Песков 1 ноября заявил, что Владимир Путин «посоветовался с юристами» — и те сообщили ему, что отдельный указ об окончании «частичной мобилизации» не требуется и она может быть завершена даже без этого документа.

Накануне Минобороны России объявило о «завершении мероприятий частичной мобилизации». В ведомстве сообщили, что с 1 ноября вручение повесток прекращается, а здания, которые использовались для мобилизации, будут работать «по прежнему назначению». Личный состав военных комиссариатов, по заверениям Минобороны, тоже вернется к своим привычным обязанностям. Осенний призыв на срочную службу в армию в России продлится с 1 ноября по 31 декабря, согласно указу президента, призвать должны 120 тысяч человек.

Кроме того, в Минобороны пообещали, что комплектование ВС РФ в дальнейшем будет осуществляться только за счет добровольцев и контрактников (еще раньше Сергей Собянин объявлял о завершении «частичной» мобилизации в Москве). Именно после заявления Минобороны Путин сказал журналистам, что «не задумывался», нужен ли особый указ о завершении мобилизации, и пообещал «поговорить с юристами».

К сожалению, нет.

До тех пор, пока президент не подпишет указ о завершении «частичной» мобилизации, Минобороны в любой момент может спустить в регионы новые планы, после чего призыв возобновится.

Мобилизация в РФ была объявлена указом Владимира Путина, как того и требует федеральный закон, принятый в 1997 году. Но в этом законе не упоминается термин «демобилизация» и не прописаны правила, по которым мобилизация должна завершиться или приостановиться. Однако в статье 4 закона есть важная оговорка, которая указывает на то, что решение о завершении мобилизации может принять только глава государства:

Глава правозащитной группы «Агора» Павел Чиков подтвердил «Медузе», что заявления Минобороны об окончании «мобилизационных мероприятий» не несут в себе юридической силы. Обещания главы региона или пресс-секретаря президента тоже ни к чему не обязывают власти.

Больше того, заявления самого Путина тоже не дают гражданам РФ никаких гарантий до тех пор, пока не оформлены документально.

Мы точно не знаем, но, если президент подпишет указ об окончании «частичной» мобилизации, такой документ даст возможность уволиться по своему желанию всем контрактникам, а также будет означать демобилизацию новобранцев.

Это произойдет из-за того, что в указе президента о «частичной» мобилизации сказано, что граждане, призванные на военную службу по мобилизации, «имеют статус военнослужащих, проходящих военную службу в ВС РФ по контракту». А контракты о прохождении военной службы продолжают свое действие «до окончания периода частичной мобилизации».

Полномочия президента в этом вопросе так широки, что варианты могут быть самыми разными.

Директор правозащитной группы «Гражданин. Армия. Право» Сергей Кривенко напоминает, что в России мобилизация проводится впервые и четкого нормотворчества по ней нет. Из-за этого Владимир Путин может использовать самые разные схемы — например, демобилизовать тех, кто был призван в сентябре и октябре, но объявить о мобилизации новых военнослужащих.

Как проходила демобилизация в СССР после Второй мировой войны?

Да, к сожалению, они вполне могут понадобиться в ближайшее время.

Мы не знаем, сколько граждан уже призвано в армию по мобилизации (задание содержится в секретном пункте указа Путина). Если ориентироваться на план по числу призываемых, неоднократно озвученный Шойгу и Путиным — 300 тысяч человек, — то такое количество не кажется достаточным для создания паритета с украинской армией.

• В Украине мобилизация была объявлена в конце февраля. К августу, по данным Минобороны Украины, были мобилизованы более миллиона человек. Мы не знаем, завышена ли эта цифра; однако ход событий на фронте указывает на то, что ВСУ имеют значительное численное превосходство над ВС РФ. Украинское командование не только восполнило потери существующих бригад, но и сформировало около 10 новых (не считая соединений теробороны). Это позволило ВСУ перейти в контрнаступление в начале сентября на растянутые порядки российской армии.
• Российская армия была перед вторжением укомплектована по штатам мирного времени. Так, значительная часть батальонных тактических соединений (бригады, дивизии) была укомплектована срочниками, которые не должны были участвовать в боевых действиях. Каждое соединение могло отправить на фронт только около половины батальонов. Также из-за того, что количество новых соединений росло перед войной быстрее, чем реальная численность контрактников, оказались недоукомплектованы (иногда вдвое) и батальоны, и роты. С самого начала вторжения российская армия испытывала дефицит пехоты и обслуги для системы логистики и снабжения.
• С февраля армия РФ теряла бойцов, в том числе «отказников» — военнослужащих, разорвавших контракт. При этом она получала подкрепления только из числа «добровольцев», заключивших контракт с Минобороны. Их общая численность составила несколько десятков тысяч человек. В итоге многие подразделения непризнанных республик Донбасса и ЧВК к осени имели большую боеспособность, чем части Минобороны.
• 300 тысяч мобилизованных хватит лишь на восполнение потерь и, вероятно, доукомплектование рот и батальонов до штатной численности (притом что большинство мобилизованных, очевидно, будут иметь худшие боевые качества и навыки, чем предвоенные контрактники).
• Между тем мобилизация в Украине продолжается, и людские резервы страны далеко не исчерпаны.

Если Кремль собирается воевать «до победного конца», то мобилизация должна идти долго — теоретически до того момента, когда российская армия достигнет паритета с украинской или превзойдет ее по численности. Этот процесс может быть ограничен только организационными возможностями Минобороны, запасами обмундирования и политической ситуацией в стране (например, ростом усталости граждан от войны).

Вряд ли стоит на это рассчитывать.

Вероятно, число единовременно мобилизованных в России действительно не может быть принципиально увеличено — оно ограничено скудными возможностями по обучению и обмундированию призывников. Сейчас эта система в значительной степени будет занята обработкой новобранцев, уже призванных на срочную службу (призыв срочников даже пришлось отложить на время проведения мобилизации).

Однако мобилизацию можно проводить волнами, как это делают в Украине, — где, кстати, призыв срочников теперь отменен, чтобы они не мешали мобилизации.

К сожалению, да.

Даже если бы Путин вдруг подписал указ о завершении мобилизации, ничего не мешало бы ему в любой момент издать еще один — о возобновлении. Но никакого указа не подписано, мобилизация продолжается, а депутаты Госдумы еще и планировали внести на рассмотрение парламента законопроект, который позволил бы наказывать россиян за уклонение от призыва в рамках мобилизации. Правда, позже от этих планов вроде бы отказались.

Ясно одно: до тех пор, пока Владимир Путин не подпишет соответствующий указ, военкоматы имеют право отправлять повестки и продолжать мобилизацию. Журналист Дмитрий Колезев предполагает, что подобная правовая неопределенность — это в том числе удобный для власти репрессивный механизм, который позволит отправлять на фронт неугодных.

Верить российским властям на слово очень рискованно. С самого начала войны они заверяли граждан, что планов объявлять мобилизацию нет. За восемь дней до старта мобилизации пресс-секретарь президента РФ Дмитрий Песков заявил, что «речи о мобилизации не идет». Сам Путин 8 марта говорил, что ни военнослужащие срочной службы, ни резервисты не будут задействованы в боевых действиях.

В июле планы о проведении мобилизации отрицали и в Минобороны. Тогда в ведомстве говорили, что личного состава ВС для выполнения задач спецоперации «достаточно», и призывали «не верить слухам».